— Я не кричу, как оппозиция, что теперь наступает сталинский террор. У меня нет основания считать приговор верхом правосудия, равно как и верхом политического преследования. Вся история — мутная и сложная. Мы в основном слышим голос защищающейся стороны, а не доводы обвинения, поэтому я не буду говорить, кто прав, кто виноват.Читать целиком