В самое последнее время В.В.Путин высказал два принципиальных положения. В «мюнхенской» речи он объявил о разрыве с тем курсом США на построение Нового мирового порядка, в фарватере которого РФ шла начиная с 1992 г. Это было сделано в столь резких выражениях, что западная пресса заговорила об объявлении «холодной войны». За демаршем по поводу конкретных военно-политических действий США (размещение новых систем вооружения в Восточной Европе) виден разрыв с самой философией мироустройства согласно неолиберальной доктрине «глобализации под эгидой США». Таким образом, в фундаментальном противоречии современного момента Россия переходит из лагеря союзников США в число оппонентов или даже противников.
Меньше шума вызвали выступления В.В.Путина на заседании президиума Государственного совета РФ в Волгограде 19 февраля, хотя они прямо связаны с «мюнхенской» речью. В них объявлено о разрыве с неолиберальной экономической доктриной в экономической политике РФ. Тут формулировки были настолько определенными, что «Независимая газета» в редакционной статье (21 февраля 2007 г.) поспешила сделать вывод о том, что «в настоящее время в России доминирующим направлением экономической мысли, лежащей в основе предлагаемой экономической политики, является кейнсианство».
На этом заседании высказывания В.В.Путина были скупыми, но недвусмысленными. Он объявил о курсе на «диверсификацию экономики за счет подъема перерабатывающих отраслей». Это – явный отход от линии на превращение России в «энергетическую державу», снабжающую весь мир нефтью и газом. Подъем перерабатывающих отраслей в первую очередь означает переориентацию потока энергоносителей на внутренний рынок, на обеспечение отечественного хозяйства, которое сегодня сидит на голодном пайке, получая нефти на душу населения в 3,5 раза меньше, чем до реформы.
Второй многозначительный момент состоит в том, что, как сообщил В.В.Путин, он дал поручение Правительству подготовить федеральный закон «О государственном прогнозировании и социально-экономическом развитии Российской Федерации». Это означает официальный отказ от представления России как «пространства», лишенного своего вектора развития и полностью подчиненного воле «экономических операторов мирового рынка». Теперь Россия будет рассматриваться как целостность (страна), и государство возвращает себе функцию целеполагания в ее социально-экономическом развитии. Прогноз это, конечно, не план, но он носит нормативный характер и должен «сбываться». Во всяком случае, уже предотвращение прогнозируемых угроз требует резкого увеличения мощности государства и его активного участия в экономике и социальной сфере – зона влияния неолиберальных институтов сразу резко сузится. Это очень важное изменение в позиции президента, ведь закон о прогнозировании, который дважды вносил С.Ю.Глазьев, уже был принят прошлой Думой и даже одобрен Совет Федерации, но по настойчивой рекомендации Грефа тогда В.В.Путин наложил на него вето. Теперь ситуация изменилась.
Наконец, третье важное заявление В.В.Путина касается методов, которыми предполагает действовать государство. Тут фактически объявляется об отказе от признания ограничений, которые накладывают нормы ВТО, вытекающие из неолиберальной доктрины. В.В.Путин сказал: «Необходимо разработать систему мер, направленных на увеличение доли обрабатывающих производств с высокой степенью добавленной стоимости,…предусмотрев субсидирование процентных ставок по кредитам, предоставляемым на расширение выпуска высокотехнологичной продукции».
В.В.Путин подчеркнул, что вопрос стоит в практической плоскости, Правительству поручено «не рассмотреть, а именно разработать систему мер». Конкретно он сказал о такой мере: «Заключение инвестиционных соглашений между органами исполнительной власти РФ и коммерческими организациями по реализации инвестиционных проектов в отдельных отраслях промышленности, предусматривающих предоставление различных форм государственной поддержки».
И государственное субсидирование кредитов промышленным предприятиям, и любые льготы отдельным отраслям промышленности – все это меры государственной поддержки, запрещенные нормами ВТО. В качестве высокотехнологичных отраслей, которым в первую очередь будет оказана такая поддержка, В.В.Путин назвал авиацию и судостроение. Стоит вспомнить, что в 2001 г. Российским национальным комитетом Международной торговой палаты совместно с отраслевыми союзами и ассоциациями и РАН в семи ведущих отраслях экономики РФ было проведено имитационное моделирование последствий приложения норм ВТО к этим отраслям.
В промышленности гражданского авиастроения РФ это моделирование привело к такому выводу: «Российская авиационная промышленность, несмотря на глубокий кризис, сохраняет потенциал развития… Перспективы вывода из кризиса связаны с многоаспектной государственной поддержкой. Отечественный авиапром в силу принадлежности к оборонно-промышленному комплексу, высокой степени государственного участия и общего критического положения в отрасли не готов к функционированию в условиях ВТО… В целом, вступление в ВТО чревато потерей для России национальной авиапромышленности, причем не только ее гражданской части, но, в значительной степени, и военной».
Теперь, наконец, открыто заявлено, что отечественное авиастроение будет возрождаться не «в условиях ВТО», а под эгидой государства и с помощью государственных инвестиций и субсидий. Стоит вспомнить, что Россию пытались втянуть в ВТО уже в 2003 г., когда она была к этому совершенно не готова. Но тогда группе авторитетных ученых и специалистов удалось встретиться с В.В.Путиным и в ходе большой беседы, которая длилась 3,5 часа, они смогли объяснить, какими последствиями грозит такой шаг экономике России. В.В.Путин в тот момент отменил свое же решение о форсированном вступлении в ВТО уже в 2003 г., без всяких деклараций на эту тему.
Нынешний поворот более принципиальный. Недаром «Независимая газета» с горечью заметила, что «ключевым субъектом роста выступают предприятия госсектора, а не частного бизнеса, что не соответствует практике развитых экономик». Что ж, пусть уж лучше наши либералы лишат Россию гордого звания «развитой экономики», чем помешают ей реально возродить авиастроение. Не соответствуем званию? Ну и прекрасно, как-нибудь переживем.
Газета пророчит, что на этом пути Россия забредет «в тупик бюрократического госмонополистического капитализма». Что же поделаешь, из той ямы криминального капитализма, в которую нас загнали в 90-е годы, сразу не вылезти к сияющим высотам социализма, хоть отдаленно напоминающего китайский. Госкапитализм – явно меньшее зло, чем эта яма. Вылезем из нее в тупик, слегка отмоем грязь, восстановим авиастроение, а там проберемся в переулок и – вперед!
Но все это пока что – разговоры. Новые веяния не отражаются ни в бюджетных решениях, ни в судьбе Стабилизационного фонда. В кулуарах российской политологии поговаривают, что все эти заявления – уже предвыборный пиар, популистская уступка массовому сознанию, которое не приемлет ни глобализацию «под эгидой США», ни неолиберальный курс «Грефа-Кудрина-Зурабова» под руководством Чубайса А.Б.
Но если так, то последние заявления В.В.Путина – признак еще более глубокого сдвига. Если власть вынуждена идти на такую уступку, значит, неприятие населением неолиберального курса реформ консолидировалось настолько, что превратилось в политическую силу. Подобный компромисс в сфере сознания уже есть шаг, создающий необратимость. А это предпосылка к тому, чтобы компромисс превратился в сотрудничество власти и общества, что лишит российский кризис его системного характера.
К тому же, по-моему, политологи слишком усложняют дело. Нелепо полностью отрицать наличие у власти прагматического мышления. Опыт 15 лет реформ показал с полной очевидностью, что продолжение неолиберального курса истощит экономику России уже в недалекой перспективе – включая ее топливно-энергетический комплекс и Трубу. И не просто истощит, а и приведет к обвальному краху систем жизнеобеспечения, которые «рынок» отказался содержать и восстанавливать. Такой оборот дела прямо бьет даже по шкурным интересам правящей элиты. Положение постарался бы изменить даже правитель, не обладающий ни каплей патриотического чувства, и даже враг России, будь он с ней чем-то повязан.
Сейчас на слуху кейнсианство и Рузвельт. Но почему-то забывают, что «кейнсианская революция» произошла не случайно и не случайно Рузвельт применил в либеральных США меры государственного регулирования. Не было там ни Маркса, ни «руки Москвы» - а пришлось. Потому что в определенных условиях рынок превращается в разрушительную силу и идет вразнос, как обезумевший реактор. А США этот реактор пришлось успокаивать 40 лет, и даже при Рейгане неолиберальная риторика была предназначена в основном на экспорт, а внутри – те же государственные субсидии и социальные гарантии.
В России рынок стал разрушительной силой по иным причинам, чем в США, но применять инструменты, которыми орудовал Рузвельт, никому не заказано. Это всего лишь инструменты, а не религиозные ценности. Не применить их сегодня в России было бы просто глупо.
Многие заметили, что с подобной программой уже пять лет назад выступал С.Ю.Глазьев, и президент сегодня говорит словами оппозиционного политика. Что ж, это обычная история и говорит о том, что власть постепенно приобретает черты обучающейся системы. К тому же пять лет – большой срок, и тогда власть никак не могла бы говорить то, что уместно говорить оппозиции.
Беда в другом. Прежде всего, из заявлений В.В.Путина вытекает, что восстановление хозяйства в России предполагается вести практически целиком за счет средств, изъятых у населения – в виде налогов, заниженной зарплаты, сокращения расходов на социальную сферу и резко повышенных тарифов на жилищно-коммунальные услуги (не считая присвоенных ранее сбережений). Видимо, считается нормальным снова призвать граждан затянуть потуже пояса, как это было в 90-е годы. Спрашивается, с какой стати?
У людей не настолько короткая память, чтобы они могли забыть манипуляции с национальным богатством последних 15 лет. Государство отдало самые прибыльные предприятия и целые отрасли узкому кругу приближенных лиц практически даром. Эти лица, хищнически эксплуатируя и предприятия, и работников, и природу России, превратили все эти ресурсы в колоссальные состояния. Теперь государство, решив «восстанавливать» промышленность, выкупает у тех же лиц изношенные и часто изуродованные предприятия за баснословные деньги (у Абрамовича – по цене в 130 раз выше, чем отдали ему). Более того, с тех миллиардных доходов, в которые они превратили наше национальное достояние, с них даже не берутся адекватные налоги, как это делается буквально во всем мире. Это значит, им позволили обобрать страну, а теперь освобождают и от обязанности участвовать в восстановлении подорванной ими экономики!
Где логика? Высасывать все соки из хозяйства допустили кучку олигархов, а возрождать выпотрошенную ими экономику – за счет обобранных ими же граждан! При этом экономисты, политики и СМИ убеждали граждан, что надо приватизировать промышленность, потому что частный капитал будет хозяйничать эффективнее, что роль государства – быть ночным сторожем. А сегодня те же самые экономисты, политики и СМИ без краски стыда говорят совершенно противоположное.
К тому же видно, что нынешняя власть не имеет ни кадровых, ни институциональных возможностей претворить свои декларации в жизнь. Кто будет организатором мер по государственной поддержке наукоемких отраслей - Греф с Кудриным? Но ведь именно они и демонтировали созданные еще правительством Примакова институты такой поддержки и ликвидировали бюджет развития. Сегодня они имитируют создание Банка развития и Инвестиционного фонда, а на деле уже успели переправить за рубеж и заморозить более трех триллионов рублей казенных денег, которые могли бы быть вложены в развитие отечественной промышленности.
Чтобы возрождать промышленность и науку, надо нейтрализовать ту систему механизмов их удушения, которую неолиберальные «агенты влияния» создали за 90-е годы. А тут словами делу не поможешь. В своем выступлении В.В.Путин очень многое из желаемого выдал за действительное. Она сказал, например: «Увеличение господдержки образования и науки позволило сохранить в стране основные технологические и научные школы». Нет, Владимир Владимирович! Реальной господдержки образование и наука не получили – кроме некоторого повышения зарплаты за счет сокращения численности персонала, а ликвидация технологических и научных школ как раз набрала темп. Тут Вас министр Фурсенко дезинформировал.
В.В.Путин говорит разумную вещь: «Известно, что во всем мире крупные корпорации формируют вокруг себя целые кластеры малых и средних предприятий». Да, известно, как известно и то, что программа создания условий для возникновения большой системы таких предприятий разрабатывалась еще в советское время и была уже в начале 90-х годов задушена неолиберальными политиками и экономистами, даже с иррациональной ненавистью. Те кластеры, о которых сегодня говорится – это по сути финансово-промышленные группы, о необходимости формирования которых говорилось еще на первых съездах товаропроизводителей под председательством Ю.В.Скокова. Были разработаны и проекты законов по передаче государственного имущества в траст финансово-промышленным группам, но все эти предложения были заблокированы Чубайсом и К°, которые вместо этого провели грабительскую приватизацию. Все эти идеологи залоговых аукционов никуда не делись.
«Одна из коренных причин имеющихся сегодня проблем – это архаичная структура и организация производства», - говорит В.В.Путин. Верно, но ведь эта архаичная структура и организация вовсе не унаследована от советской системы, архаизация была вынужденным способом спасения производства в условиях, созданных реформой 90-х годов. Никакими декретами президента не заставить предприятия модернизировать их организацию, пока не устранены условия, которые вызвали регресс. Ведь это снова создало бы угрозу гибели предприятий.
«Несмотря на существенный рост импорта машин и оборудования, технологическое перевооружение идет пока медленно», - говорит В.В.Путин. Но действительность иная. Импорт машин и оборудования очень невелик (если под машинами не понимать «мерседесы» и «тойоты»). Существенным рост импорта является лишь потому, что он растет практически от нуля. И пока что технологическое перевооружение идет не просто медленно, а медленнее, чем старение технической базы. Иными словами, превалирует деградация массивных элементов производственного потенциала.
По словам В.В.Путина, инвестиции в основной капитал в РФ составляют 18–19% от ВВП, а в странах Западной Европы 33–34%, а в Китае 40% с лишним. О каком же «перевооружении» речь? Ведь сравнивать надо не проценты, а абсолютные величины. На наши 18-19% можно купить современного оборудования с гулькин нос. А ведь Европа и Китай не пережили такого катастрофического провала в обновлении основных фондов, как Россия в течение 15 лет. У них огромные инвестиции идут на закупку машин и приборов уже следующих поколений, а России еще требуется чрезвычайная программа восстановления рабочих мест. Но «бизнес» предпочитает покупать «мерседесы». И тут тоже встает проблема соотношения слова и дела. «Окрепший отечественный бизнес сейчас имеет возможности инвестировать в производство высокотехнологичных промышленных продуктов», - вот слова В.В.Путина. Да, возможности имеет, а желания – нет. И это проблема фундаментальная. Как ее предполагают решать Президент и Правительство?
Особого оптимизма степень готовности власти к действиям не вызывает. Иллюзии и утопии еще не развеялись. Вот что значит монетаризм – чуть зашуршали нефтедоллары, и министры убеждают начальство, что «все здорово». От социалистического реализма – к капиталистическому идеализму! В.В.Путина кто-то убедил, что по качественным показателям мы наконец-то обогнали и Китай (видно, про загнивающий Запад и не вспоминают). Он сказал: «Качество наших инвестиций в основной капитал, пожалуй, даже лучше, чем в некоторых азиатских странах, в том числе, скажем, в Китае. Потому что, если взять соотношение вложенных денег в основной капитал и темпов роста экономики, то у нас на 1 рубль, на 1 доллар вложений эффект получается побольше».
Неизвестно, кто навеял президенту сон золотой. Мир этому безумцу (хотя, скорее, это вполне разумный жулик). «Качество инвестиций» не измерить «эффектом на 1 доллар», потому что инвестиции инвестициям рознь. Во-первых, зависимость эффекта от размера нелинейна – чем ближе к насыщению, тем отдача меньше, но в перспективе именно эти «насыщающие» инвестиции очень важны. А если они не достигают этого уровня, то дают короткую выгоду. Хорошо спекулянтам – большой куш можно взять на малые деньги.
А по типу инвестиций нам пока что с Китаем лучше не соревноваться. В Китае они идут на массовое строительство новых, с иголочки, предприятий с новейшими технологиями, а задача РФ в настоящий момент – оживить производственные мощности, омертвленные в 90-е годы. Да, эффект пока что достигается с небольшими затратами: купить в цех украденный или сломанный станок, восполнить какую-то прореху – и цех начнет работать. Это необходимо делать, но хвастаться качеством еще рано.
Все эти неувязки смыслов говорят о том, что кадровая база для поворота к возрождению промышленности у власти очень слаба. Иногда диву даешься, какие перлы выдают отдельные министры и советники. Выход тут один – перейти к прагматической кадровой политике. Не время сейчас для амбиций и политических интриг. Если уж объявляется поворот к консолидации сил в восстановительной программе, надо привлекать специалистов, которые давно предупреждали о порочности неолиберальной доктрины в постсоветской экономике (См. книгу «Реформы глазами российских и американских ученых», М., 1996 г.). В научном сообществе России такие специалисты составляют едва ли не большинство.
Тот же Ю.С.Глазьев, ставший известным как политик, является прежде всего ценным специалистом, классиком теории долгосрочного технико-экономического развития, разработчиком первой программы технопарка в Зеленограде еще в конце 80-х годов. То же самое можно сказать о Ю.Ю.Болдыреве или О.Г.Дмитриевой. Всё это люди несговорчивые, но зато на них и можно опереться. Даже удивительно, что в 1918 г. советская власть сумела привлечь к работе половину царских генералов и министров, а сегодня постсоветская власть отталкивает всех, кто разошелся во взглядах с Гайдаром, Грефом и Чубайсом.
Реальный поворот в экономической и социальной политике требует пересборки очень большой части политической системы – ее идеологии, языка, структур, процедур и людей. Задачи в последних выступлениях президента поставлены сложнейшие и одновременно архиважные. По сути сформулирована новая программа действий для нового президента. Будет ли к ней готов новый президент? Или, может быть, это веское основание для нынешнего президента задуматься о своей ответственности за этот новый вектор российской политики и остаться на третий срок?
C.А. Батчиков
