22/08
19/08
18/08
14/08
09/08
05/08
02/08
30/07
28/07
26/07
19/07
15/07
11/07
10/07
06/07
03/07
28/06
25/06
21/06
21/06
17/06
10/06
08/06
07/06
05/06
Архив материалов
 
Режим ругают не за то, за что следовало бы

Давно заметил, что путинский режим обычно ругают вовсе не за то, за что следовало бы или даже не за то, что он реально делает, а часто даже за нечто прямо противоположное. Уровень понимания примерно такой, какой поразил меня в начале 91-го года, когда с одной из трибун я как-то услышал: «Ельцин хочет возродить Российскую империю!» (типа вот, что задумал, сволочь). В частности, одним из наиболее часто инкриминируемых путинской власти мотивов стала пресловутая «вертикаль» и рост госаппарата.

 

В общественном сознании «сила» и авторитарность власти обычно ассоциируются с масштабностью госаппарата, а роль и благополучие чиновничества – с его численностью. На самом деле дело обстоит, скорее, противоположным образом. Авторитарная власть обычно стремится к оптимизации аппарата, а там, где чиновничество действительно представляет собой привилегированную корпорацию, оно стремится ограничивать численность своих членов (как делает всякая корпорация, напр., юристы и врачи в евр.странах). Рост же аппарата может иметь совершенно разные причины. 


Российская власть была одной из самых авторитарных в Европе, тем не менее, на рубеже 17-18 вв. всех “приказных людей” в России насчитывалось ок. 4,7 тыс. чел., тогда как в Англии в начале 18 в. при вчетверо меньшем населении -10 тыс. В сер. 18 в. всех ранговых гражданских чиновников в России насчитывалось чуть больше 2 тыс. (с канцеляристами 5,4). В 1796 г. их было 15,5 тыс., в 1804 - 13,2 тыс., в 1847 – 61,5, в 1857 – 86,1, в 1897 – 101, 5, в начале ХХ в. - 161 тыс. (с канц-ми - 385). К 1917 г. всех вообще госслужащих насчитывалось 576 тыс. Между тем во Франции уже в середине Х1Х в. их было 0,5 млн, в Англии к 1914 г. (при втрое-вчетверо меньшем населении) - 779 тыс., в США в 1900 г. (при в 1,5 раза меньшем населении) - 1275 тыс., наконец, в Германии в 1918 г. (при в 2,5 раза меньшем населении) - 1,5 млн. С учетом численности населения в России “на душу населения” приходилось в 5-8 раз меньше чиновников, чем в любой европейской стране.

А вот после 17 г. установление тотального контроля социалистического государства над всеми сферами жизни мгновенно привело к невиданному разрастанию административно-управленческого слоя. В конце 1919 г., несмотря на отпадение огромных территорий с многомиллионным населением - только в 33 губерниях Евр.России насчитывалось 1360 тыс. средних и высших госслужащих (т.е. без курьеров, швейцаров и т.д.). Даже при НЭПе перепись 1923 г. зафиксировала только в городах, без сельской местности, 1836 тыс.служащих. С 1925 по 1928 г. их число увеличилось с 1854,6 до 2230,2 тыс.чел. Если до 1917г. в России на 167 млн.населения приходилось менее 0,6 млн. госслужащих, а в Германии на 67,8 млн.населения - 1,5 млн.,то уже через 10 лет Германия осталась далеко позади: к этому времени там в управлении было занято 20 чел. на 1000 населения, а в СССР - 33. Россия занимала по этому показателю последнее место среди евр. стран, СССР уверенно вышел на первое.

В 90-е сфера госконтроля сузилась, но число госслужащих не уменьшилось, а вскоре стало и расти. Но по совсем иной причине. Кстати, в пылу антипутинской борьбы рост его обычно сильно преувеличивают, вплоть до утверждений (напр. в книге О.Крыштановской), что численность чин-ва в РФ по сравнению с СССР выросла втрое, а по отн. к численности нас-я – аж в 8 раз. Это чистое жульничество: сравнивается численность ВСЕХ чиновников РФ (в т.ч. «клерков») с числом советской номенклатуры (т.е. только «ответработников» - 400 тыс.), тогда как только в пределах РСФСР к 1990 г. «в аппарате органов упр-я» было занято 1,8 млн. чел.

Так вот теперь источником роста численности аппарата является не тотальный госконтроль, а «федерализм» - бесконтрольное со стороны центра размножение чиновников на местах. Численность центрального аппарата как раз относительно невелика – порядка 40 тыс.чел. (причем в 2000-2004 гг. она была в среднем даже несколько меньше, чем в 1995-1999), а все ч-ки федеральных органов составляют менее половины общего числа. Бурный всплеск с самого начала 90-х был достигнут за счет областных «правительств» и подчиненных им структур. И если центральная власть пыталась временами ограничивать число госслужащих (и на некоторое время штаты федеральных ведомств действительно сокращались), то такие сокращения более чем «компенсировались» безудержным ростом служащих в «субъектах федерации».

«Вертикаль власти» предполагает, как минимум, однородность ее структуры, тогда как в стране вообще отсутствует единая система государственной службы. «Государственная служба субъекта федерации» представляет собой совершенно отдельную от федеральной службу, организация которой находится в исключительном ведении самого «субъекта» (нанимателем провинциального чиновника является по закону не российское государство, а местный «барон»); «субъекты» вправе учреждать органы управления и устанавливать их штаты по своему усмотрению (представьте себе 90 эмиссионных центров), определять свой порядок поступления, обеспечения, исчисления стажа и т.д. (наряду с «действительными гос.советниками РФ» существуют «действительные гос.советники Саратовской области», которые плодятся по усмотрению самой области и соотношение коих с федеральной лестницей чинов никак не регламентировано).

В стране, состоящей из 90 «государств» никакой «вертикали» быть не может. Путин ее и не создал. Разница между Ельциным и ним – это разница между слабым и сильным правителем феодального государства. Федерации имеют смысл и реально существуют только в случае объединения ранее действительно самостоятельных государств. А дробление на таковые изначально единого государства есть его феодализация. Структура власти при Путине так и осталась по сути феодальной – с той разницей, что теперь обеспечена личная лояльность баронов, которые Ельцина не боялись, а его – боятся. Тот ничего не мог им сделать, а этот может в случае чего и «не рекомедовать» – вот и вся «вертикаль». Сохраняя же лояльность, бароны могут творить у себя, что хотят и сидеть бесконечно, их права и полномочия никак не пострадали.

В наших условиях создание подлинной «вертикали власти» было бы великим благом, поскольку покончило бы с всевластием и произволом местных правителей - главным препятствием в деле развития настоящего предпринимательства и создания свободной экономики. Я всегда поражался, слыша стоны о том, что баронов этих лишили возможности «свободно избираться». Неужели печальники и впрямь полагают лужковых-шаймиевых (прекрасно умеющих обеспечивать себе выборы) носителями более «светлого» начала, чем центр.власть? Высокие чиновники вообще должны перемещаться возможно чаще (многовековая китайская традиция выработала формулу - 3 года). А «на регионах» больше 2-3 лет просто нельзя держать – чтобы не было соблазна «врасти в почву», обрасти экон.интересами, кланами и т.д. (вот тебе и собственное «государство»).

У нас же, напротив, в силу советской традиции губернатор понимается как «крепкий хозяйственник», которому нужно время, чтобы «освоиться». Но чиновник и хозяйственник – вещи несовместные. Хозяином должен быть не губернатор, а десятки тысяч его подопечных, если же хозяйствовать будет региональный барон, то никаких других хозяев, кроме бандитов и его приближенных в области не будет. Вот почему идея отстаивания «независимости» (реально - бесконтрольности) областной власти от центра (каким бы он ни был) мне никогда не была близка.


Сергей Волков, доктор исторических наук


0.20253705978394