В споре о мышлении и языке я услышал ожидаемый контраргумент. Его суть в том, что не стоит всерьез воспринимать всех этих «аццких сотонов», «жгущих аффтаров» и так далее. Язык устойчив,  и это поветрие пройдет, как уже бывало не раз в нашей истории.

Можно ли с этим согласиться?  Вопрос устойчивости языка, очевидно, является частным случаем более общего вопроса – вопроса устойчивости культуры в целом. А насколько устойчива наша культура? Здесь считаю уместным разобрать еще  один вопрос, тоже частный, но тем не менее красноречивый. Речь идет о восприятии кино.

Конечно, в классические советские времена, то есть до 1985 года наш зритель видел западные фильмы. Картины с Бельмондо, Челентано, Луи де Фюнесом, Депардье и другими иностранными актерами смотрели и любили миллионы наших зрителей. Западных фильмов в СССР было не так уж и мало, но, безусловно, в наш официальный прокат они попадали   после очень строгого цензурного отбора. Еще до Горбачева появился в СССР и «черный» рынок видеопродукции, но он был мизерный, в силу того, что видеомагнитофоны и видеокассеты были чудовищно дорогими.

Ситуация  изменилась во второй половине 80-х, в эпоху видеосалонов и видеобаров. Цензурные ограничения, по сути, уже перестали действовать, и пошел мощный неконтролирумый поток западной кинопродукции. Окончательно «дамбу» снесло в первой половине 90-х, когда видеомагнитофоны резко подешевели и стали предметом повседневного обихода.   Так вот, интересно проследить эволюцию восприятия советским человеком иностранного кино. Советские люди увидели то, что в советском кино было совершенно немыслимым. Например, в советском кино в принципе отсутствовал юмор на уровне громко рыгнуть за столом, демонстративно облевать окружающих, по ошибке выпить слабительное и долго кочевряжиться на унитазе. Но этого «добра»  полно в западных фильмах. Я прекрасно помню, с каким омерзениям всё это у нас воспринималось.

 Обычным делом были такие отзывы о просмотренной картине: «Ну, отличный же фильм, так  на черта же надо было блевотину показывать? Ну  что в этом смешного то?». То есть физиологический юмор считался тем, что ПОРТИТ фильм, это не НРАВИЛОСЬ. Потом омерзение сменилось равнодушием, люди привыкли. Следующий шаг – над этим начали смеяться. Смотрите, как быстро миллионы людей пробежали эту дистанцию!   Это ли не сдвиг в культуре?  

           Обратите внимание на словосочетание КУЛЬТУРНОЕ растение. Сколько сил надо приложить, чтобы его вырастить, а без постоянных усилий такое растение погибает. Культура, оставленная без присмотра, тут же катится вниз, и стабилизируется на очень невысоком уровне, уровне животных инстинктов. Можно ли сказать, что в нашей стране культуру оставили без присмотра?  Если бы. Всё еще хуже, культура не просто сама катится вниз, её еще и дополнительно подталкивают.

И если это верно для культуры, а это верно, то тем более это верно и для ее частного проявления - языка.