Мы, теперь уж натренировавшиеся, теперь уже понявшие как легко на самом деле меняются власти, менталитеты и лидеры, смеемся над так называемыми «объективными процессами» мировой истории, потому что уже не раз видели после очередной операции интеллигентных политологов и социологов, которые потрясая цифрами и фактами, «анализами тенденций» и проч. чепухи доказывали, что все должно было именно так и случится, что они давно это предсказывали, что были предпосылки…
Но сегодня в элитах развернулась какая-то нелепая дискуссия об эффективности пиара. Выступают, говорят даже о каком-то «конце пиара». Некоторые даже скептически относятся к тому, есть ли пиар на самом деле как нечто стоящее или же это сплошное шарлатанство.
Представим себе пожилого японца, где-нибудь в Хиросиме, который бы рассуждал примерно так: «не знаю я про эти атомные бомбы, говорят-говорят, а я их не видел…». При этом вторая голова ему бы поддакивала: «Да, да, возможно они есть эти бомбы, но вот эффективность их преувеличена…».
Да Россия разгромлена благодаря пиару! Итог действия информационных «бомб» именно таков, те же самые разрушения. Съездите в российскую глубинку и посмотрите кадры буквально из военной хроники — кругом скелеты предприятий. Но при этом многим кажется, что страна развалилась под действием «объективных предпосылок». Между тем, утверждать такое так же нелепо, как утверждать, что Хиросима развалилась благодаря своему неправильному внутреннему управлению. С одной стороны, это верно, они были беззащитны перед атомным ударом, как и СССР перед информационной войной. Но с другой стороны, без американцев, мягко говоря, там тоже не обошлось. О роли, которую сыграло в разрушении СССР блокада высоких технологий, о блокаде нашего конкурентоспособного экспорта, о нефтяном предательстве ОПЕК, когда США уговорили их снизить цены и задушить нас нефтяным демпингом, и о многом другом из арсенала современной войны еще много будет написано. Это произойдет когда действие радиации информационных «бомб» закончится и из нашей политики и СМИ исчезнут все эти мутанты-шестидесятники. Единственное, что нам осталось это извлечь уроки из своих поражений.
Сколько раз говорилось, что Россия проигрывает, прежде всего, информационную войну? В программе у Любимова сидит генерал и жалуется именно на это: «У чеченцев работает 17 сайтов». Законный вопрос ведущего: «А почему нам не сделать 117 сайтов?». Ответ: «Да, вот запустили один…». И эти люди чем-то руководят, получают деньги и ордена за службу. В то же время у нас люди, которые сами, без чьей либо указки, развернули информационную войну в сети, оказались и без финансовой поддержки и без гарантий безопасности. Сетевой журналист Владимир Сухомлин, поддерживал пророссийские сайты, вел и модерировал популярнейший военно-исторического форум и был убит двумя наемными киллерами за 2 тысячи долларов.
Генералы даже не понимают, что происходит, они считают действия чеченцев чем-то нечестным («вот, прячутся по горам, нет бы вышли в чисто поле и честно сразились»). Они думают, что информационная война чеченцев, просто идет от слабости, «иного им просто ничего не остается». Ну, а у нас-то есть танки, нам не зачем сайты запускать. Были бы у чеченцев танки, «они бы тоже ими воевали, а не сайты строили». Вот как они рассуждают. Но у американцев-то танки есть и в живой силе превосходство. Однако они засыпали Сербию листовками деморализующего характера, промывающими мозги. И добились того, что сербы не только прекратили сопротивление, но и сдали своего президента на позорное судилище.
Короче говоря, информационные технологии это закономерный и по всей видимости последний этап развития воинского искусства. До сих пор многие воспринимают словосочетание «информационная война» как некую метафору. Дескать, слово «война» тут понимается в переносном смысле. Дескать, есть настоящая война, а есть ее пародия- война информационная. Или информационная война только подвид.
Это в корне не верно. Любая война изначально в глубине уже есть война информационная. Она уже есть война воль и сознаний даже в самом диком виде. И она есть всегда война за волю и сознание. В современную эпоху эта глубинная сущность войны просто вышла на поверхность, окончательно обнаружила себя. Информационная война это и есть настоящая война, настолько настоящая, что всякая другая скорее может быть названа войной в переносном смысле.
В начале истории речь шла о войне с силой противника, с «мясом», потом был сделан мощный рывок (а великие полководцы понимали это во все века) и стратеги стали наносить удары по службам обеспечения этого «мяса». По штабам, коммуникациям, связи, прочим ресурсам. Но ведь дальнейший шаг это как раз и есть переход к пониманию того, что главным центром, мозгом соперника является его сознание. Это главный ресурс, главный узел коммуникации. Это то, расстроив что, ты разрушаешь все. В самом деле, зачем тратить 200 тысяч долларов (типичный бюджет по одномандатному округу в ГосДуму) на обработку целых 500 тысяч избирателей, если Вы можете потратить 100 тысяч, но на обработку головного штаба главного соперника и его структуры, состоящей целиком из 500 человек. Что будет эффективнее? Такой удар по штабу полностью парализует его работу. А еще 100 тысяч вы потратите на свой накачку своего рейтинга. И вы побеждаете с гарантией. Ведь очень часто «выиграть» это просто значит не дать выиграть сопернику.
В определенных кругах понимание этого уже пришло, и на ближайших выборах следует ожидать смены «мишени». От обработки электората перейдут к обаботке избирательных штабов.
Как это будет сделано? Читайте в следующих выпусках «Интернет против Телеэкрана».
