«Народные вожди не видели под ногами своими никакой почвы, не знали: по какому пути им идти, и метались то в ту, то в другую сторону, увлекаясь то временными обстоятельствами, то эгоистическими видами, которые, по свойству человеческой природы, всегда берут верх, когда в представлении нет определенного политического и общественного идеала».
Н.И. Костомаров о « Смутном времени» в Московской Руси
Анализ ситуации в нынешней России представляет собой крайне трудное и болезненное занятие для всякого русского человека, которому не безразличны элементарные человеческие чувства, обозначение которых принято в таких понятиях как: «Родина»; «Мать»; «Долг»; «Честь». Ибо нет более печальной участи, чем прозекторская, когда необходимость заставляет последнего «копаться» в омертвевшей плоти своей матери. Может я и сгущаю краски, может «мать» еще и жива, но «тлен и холод» явственно ощущаются во всех ее членах. И единственно, что заставляет меня заняться этим «копанием», это отнюдь не интерес исследователя, а вполне необходимость, суть которой состоит в том, что без «копания» нельзя установить «диагноз», назначить «лечение» и увидеть, в конце концов, «проблески надежды в темном царстве». Посему, в части анализа, постараюсь быть кратким, до минимально необходимого.
Итоги «славных демократических реформ» невозможно оценить без краткого описания того, что же стало объектом, так сказать предметом, этих самых «реформ». Итак, Союз Советских Социалистических Республик – государство, населенное, к моменту своего распада, 289 миллионами человек и имевшее площадь в 22 млн. квадратных километра, что составляло 1/6 часть всей суши планеты Земля. Т.е. территориально государство, примерно соответствовавшее своей предшественнице, Российской империи. Последняя была плодом исторического развития восточнославянского народа, имеющего совокупное наименование русского, с примкнувшими тюркскими и прочими народностями. Развитие этого государства было сопряжено со многими трудностями и бедами, лишениями и страданиями. Но, одновременно, было покрыто блеском неувядающей славы и героизма, неисчислимыми прорывами за «пределы Ойкумены» — за Волгу, в Сибирь, к Тихому океану, в Среднюю Азию и на Кавказ, в Мировой океан, в «ближний» и «дальний» Космос. Накануне века тотального дефицита всевозможных ресурсов, включая элементарные землю, воздух и воду, наши предки оставили нам колоссальные запасы последних. Обеспечив, тем самым, нам все необходимое для продолжения нашей истории.
Русский народ, как этнос, сформированный в аграрную эпоху, вынужден был всю свою историю приспосабливаться к суровой природе «ареала» своего обитания, скудости своих северных ландшафтов, их сравнительно низкой биологической продуктивности и проистекающим от того потребностям к перманентному расширению этого «ареала» (экстенсивный путь – единственно возможный при тогдашних технологиях), борьбой с проблемами, возникающими при этом расширении. К последним следует отнести «расползание» народа по громадным континентальным пространствам Евразии и, связанным с ним, снижением «урбанистичности» (концентрации) населения, неизбежным увеличением полинациональности и полирелигиозности в составе населения, ростом всевозможных накладных расходов на управление и транспортировку, а так же, вынужденную открытость своих рубежей для атак со стороны бесчисленных кочевых и не кочевых народов с различных географических направлений. Кроме того, определенный склад ума русских, обусловленный наличием этих пространств, и безусловное влияние принятого в 988 г. н.э. Святого крещения по Православному обычаю, «выключил» русский этнос из участия в варварской и дикой, однако сверх доходной, колониальной гонки, явившейся главным источником и кормушкой государств, напяливших, впоследствии, на себя колпак «цивилизованности». Кстати, все они, в религиозном плане, произошли от Римского Христианства и его дитяти Реформации, отложив в своей сути печать традиции глубоко лицемерия.
Тем не менее, в целом, государство, раскинувшееся в десяти часовых поясах, «империю, над которой никогда не заходит Солнце», удалось построить, наладить ее управление и хозяйственную жизнь в ней, обеспечив тем самым, материальную и организационную базу жизни русского народа и его расширенного воспроизводства.
Серьезным вызовом самому факту существования Русского государства стала научно-техническая революция середины ХIХ – начала ХХ веков, обеспечившая переход на Западе от аграрной цивилизации к цивилизации индустриально-аграрной. Наличие финансовых ресурсов, обусловленное более высокой биологической производительностью отечественных ландшафтов в странах Запада и «колониальной рентой», обеспечило им сравнительно быструю индустриализацию.
Машинное производство, в свою очередь, позволило добиться скачкообразного роста добавленной стоимости в хозяйственной деятельности, резкого сокращения расстояний, путем освоения новых средств коммуникаций и обеспечило Западу, тем самым, военно-политическое превосходство над всем остальным «нецивилизованным» миром. При этом, индустриальная экономика, будучи, по природе своей, сколь производительной в товарном плане, столь и прожорливой в отношении ресурсов, требовала себе все более и более сырьевых источников и рынков сбыта продукции. С учетом размеров России, которую новые колонизаторы просто не могли «не заметить», богатств ее природных ресурсов, отсутствием собственных внутренних средств, добываемых привычными методами, для быстрой индустриализации, а так же морального уровня, неоднократно продемонстрированного «западными цивилизаторами» в отношении «цивилизуемых», будущее России в ХХ веке представлялось крайне туманным, но, во всяком случае, лишенным светлых тонов. И конец ХIХ – начало ХХ века наглядно это продемонстрировали.
Имея в структуре населения 90% крестьянского сословия, практически лишенного доступа к образованию и медицинскому обслуживанию и вынужденному заботиться исключительно вопросом о собственно физическом выживании, можно было и не мечтать играть на равных с сильными мира сего. Сказки о России как о житнице Европы – для инфантильных фантазеров. О чем убедительно говорят цифры среднедушевого потребления основных продуктов питания (это – не среднедушевой доход, который, как показатель, так же объективен для рассматриваемого вопроса, как и средняя температура по палате). В России они были значительно (в разы) ниже, чем в Европе (на сайте Контр-тв на эту тему есть статья И.Пыхалова Кормила ли Россия пол Европы ) Так, средний размер одежды русского крестьянина, в тот период, был 44-й! Цифра — более чем красноречивая. А экспорт зерна, для тогдашней России, был, как для нынешней, экспорт нефти – основной источник валютной выручки, которая шла на обеспечение конвертации рубля.
Конвертируемость же рубля использовалась для репатриации прибылей иностранных владельцев промышленности в России (до 80% всей русской промышленности начала ХХ века) и на домашнее потребление импортных продуктов и заграничные «прогулки» представителей тогдашних русских элитных сословий, окончательно, к тому времени, деградировавших. Кстати, довольно жесткие сословные «перегородки» имевшие место в России, делали не возможным индустриализацию и по причине отсутствия всеобщего образования, имеющего первостепенное значение в индустриальной цивилизации из-за необходимости наличия огромного количества специалистов для разработки, создания и эксплуатации технологической инфраструктуры ее составляющей.
Известно, что в практике международных отношений господствовало и продолжает господствовать правило «Прав тот, у кого больше прав». В начале ХХ века экономическое превосходство Запада уже постепенно «конвертировалось» в военно-политическое, о чем наглядно свидетельствовал ход и исход Русско-японской войны, а так же ход Первой Мировой и возможные варианты развития событий после нее – перед Россией встала дилемма: или стать колониальным задворком Запада, или, в новой индустриально-аграрной цивилизации, отстоять для себя доктринальный суверенитет. Русский ответ на этот вопрос мы с Вами знаем все. Если опустить всю эту внешнюю «лабуду», доминирующую нынче в головах русских и к тому же далеко не бесспорную, о «комиссарах в пыльных шлемах», о «миллионах загубленных», о «тупиковой ветви цивилизации и отходе от столбовой дороги» и т.д. и т.п., за скобки внимания, а взглянуть на вопрос по существу, то становятся очевидными колоссальные достижения русского народа при Советской власти.
Посмотрите же! Откуда начинали (с третьеразрядной страны) и на чем закончили (одна из двух мировых сверхдержав)! И все это – исключительно за счет собственных ресурсов, сверхнапряжения всего народа и при двух опустошительных войнах, да к тому же и при отнюдь не благоприятном внешнем окружении. Сравнение уровня производства в натуральных величинах для 1913 и 1990 г.г., дает ошеломляющие результаты – по сельскому хозяйству: рост в 6-8 раз (при росте общего населения страны всего в 1.6 раза) и при почти двух кратном сокращении, в абсолютном выражении, населения, занятого в нем; по промышленному производству в 50-60 раз!
Излишне говорить, что при Советской власти распределение этих дополнительных продуктов велось куда как более равномернее среди населения, чем при царском режиме. Уровни среднедушевого потребления основных продуктов питания превзошли в разы уровни 1913 г., среднее образование стало обязательным для 100% населения, а высшее – общедоступным. Появилась система всеохватного и квалифицированного медицинского обслуживания и было покончено со многими инфекционными заболеваниями, носившими ранее эпидемический и пандемический характер. Для всех категорий населения стали доступны культурные учреждения и занятия спортом. В целом, если взять за критерий качество жизни, а это — очень сложный показатель, вбирающий в себя уже упомянутые позиции и еще многое другое (средняя продолжительность жизни, смертность вообще и детская в частности, доступность санаторно-курортного лечения и отдыха, количество жилья на душу населения и проч.), то отрыв СССР от России 1913 г. выглядит просто космическим – Россия оказалась в числе наиболее благополучных стран мира.
Слом сословных «перегородок», замыкавших людей по сословным «коморкам» и снижавших тем потенциал нации, обеспечил невиданный технологический рывок за счет селекции из миллионов душ талантливого русского народа сотен тысяч талантливых специалистов и десятков гениев. Все это позволило создать собственную техноструктуру, ни в чем не уступающую лучшим мировым аналогам, за гораздо меньшие деньги и в более короткие сроки. Русские стали, наконец, истинно океанской цивилизацией, первыми в мире создали водородную бомбу и ядерный реактор в мирных целях, лидировали во многих областях фундаментальной и прикладной науки, наконец, первыми в мире вышли в космос и до последнего оставались признанными лидерами в этой области.
К исходу своего существования СССР имел реальный ВВП на уровне 60% (около 5 трлн. долл. в год) от американского (данные разведслужб США, которые подтверждаются многими косвенными методиками), имел хозяйственный автаркический уклад, основанный на собственной техносфере и обеспечивал своим гражданам реальную реализацию основных прав современного человека: право на жизнь, право на труд (а значит и заработок), право на крышу над головой, право на образование и медицинское обслуживание, право на отдых и т.д. Кстати, если иметь ввиду вышеуказанную цифру реального ВВП СССР, очень «интересными» покажутся заявления «советологов», о том, что его крах был существенно ускорен резким снижением, в восьмидесятых годах прошлого века, мировых цен на нефть, инспирированных действиями США и его спецслужб. При этом забавным становится сопоставлении цифры ежегодных потерь СССР от этого в размере 13 млрд. долл. США, с вышеуказанным объемом реального ВВП СССР.
Таким образом, если суммировать все выше сказанное в нескольких пунктах и составить, что называется, «портрет» объекта грядущих реформ, то получится следующая картина:
- реформировать предстояло страну расположенную, в основном, в крайне суровых, ярко континентальных климатических зонах со сравнительно низкой биологической продуктивностью ландшафтов и высокой энергоемкостью жизни вообще и хозяйственной деятельности в частности, что требовало концентрации ресурсов в руках всего народа (государства) для решения витальных проблем нации в целом (например, создание «Газпрома» и ЕЭС России, освоение Западной Сибири и строительство элементов нефтяной инфраструктуры, освоение целинных земель), решение которых, стандартными для Запада методами, было невозможно из-за чрезвычайно высокой стоимости и низкой окупаемости;
- страну, расположенную в десяти часовых поясах, с соответствующими континентальными расстояниями и высокими затратами как на создание элементов транспортной инфраструктуры, так и самой транспортировки, что, при, опять же, стандартных подходах, приводит к локализации хозяйственных отношений внутри страны и служит движущим объективным мотивом к секуляризации ее территории;
- страну, с множеством национальностей и религиозных конфессий, с отнюдь не идеально гладкими их исторических взаимоотношениями и при государственно-образующем характере роли русского народа;
- русский народ, который под действием климатогеографического и исторического факторов, на ментальном уровне сложился как народ, в основном, имеющий общинный и соборный характер психологии, закрепленный Православным сознанием;
- народ, неоднократно становившийся объектом самых жестоких и масштабных агрессий со стороны, для отражения которых необходимы были предельные концентрации власти в одних руках и объединение всего народа вокруг этой власти, с приматом общественных интересов над личными;
- страну, имеющую, практически от момента своего возникновения, идеократический характер и строго иерархическую сущность;
- страну, которая служила для всего «нецивилизованного» мира примером небезальтернативности возможных путей развития, давая основания для беспокойства со стороны «цивилизованного» мира, относительно устойчивости своих колониальных позиций в мире «нецивилизованном», что влекло за собой еще большее внешнее противостояние и противостояние внутреннее, обусловленное обычной практикой наличия «пятой колонны» при таких условиях.
Все вышесказанное, требовало создания специфических основ такого государства, где те или иные вещи, элементы системы, были абсолютно взаимосвязанными и где «тупое» выдергивание «фундаментных блоков» приводило бы к обязательному эффекту домино для всего здания.
Безусловно, страна нуждалась в реформах, как по объективным, так и по субъективным причинам.
К объективным причинам следует отнести врожденные дефекты коммунистической идеологии в двух аспектах. Первый, игнорирующий дуалистическую сущность человека как сплава «живота и души» и исключающий, таким образом, из рассмотрения «вечное стремление души к идеалу» в вечном противостоянии с животной составляющей человека. Второй аспект состоял в том, что основным условием существования коммунистической идеи был ее глобальный характер и объективная невозможность долговременного сосуществования, в условиях индустриально-аграрной цивилизации, с либеральной идеологией «открытого общества» и государствами, ее носителями.
Так же, к объективным причинам, следует отнести необходимость перехода от индустриально-аграрного типа хозяйствования к постиндустриальному, который бы позволил нивелировать низкую продуктивность и высокую энергоемкость хозяйства России, обуславливающую более низкий уровень прибавочной стоимости и, соответственно, экономические возможности страны, а так же, позволяющему «забить последний гвоздь в гроб» системы колониализма/неоколониализма, обеспечивавшей и обеспечивающей Западу дополнительные выгоды и возможности из-за наличия «колониальной ренты».
И последней, основной объективной причиной необходимости реформ, стала тенденция, начавшаяся в середине ХХ века и набравшая к его концу максимум силы – переход Запада от политики открытого колониализма, к политике неоколониализма, зиждущейся на самой гнусной и людоедской идеологии откровенно фашистского толка, идее «Золотого миллиарда» и Нового Мирового Порядка — сборища «цивилизованных народов, находящихся на столбовой дороге мировой цивилизации», с целью установления тотального контроля над стремительно сокращающимися планетарными запасами природных ресурсов и эксплуатации в различных «не прямых» формах остального населения планеты в свою пользу.
Следствием развития этой тенденции, стал переход от противостояния за первенство в мире одних атлантических государств с другими, к противостоянию цивилизаций – с одной стороны Запад, во главе с США, а с другой – весь остальной мир, в отношении которого следовало применять известное римское правило «разделяй и властвуй». Излишним будет говорить, что реализация этой политики предусматривала безусловную ликвидацию такого сильного ее противовеса как СССР и переход, в основном, от «горячих» форм противостояния к «холодным», двумя методами которых были изматывание противника экономически (особенно, с учетом более благоприятных стартовых и текущих условий для себя) и информационных войн. Такие войны велись «господами в белых воротничках и с белозубыми улыбками» с использованием всех известных средств, действующих в информационном пространстве.
К основным субъективным причинам следует отнести устарелость многих положений марксистко-ленинской доктрины по отношению к современным условиям и угрозам, десакрализацию государственной идеологии и иерархичности власти, накопленные ошибки в системе государственного управления и в кадровой политике, системе хозяйства, внешней и внутренней политике, военной доктрине и военном деле в целом, игнорирование новых форм и средств борьбы, снижение темпов научно-технического развития.
С таким багажом подошла Россия-СССР к очередному поворотному моменту в своей истории.
Были ли искренни «реформаторы» в своих желаниях реформировать страну, построить, так сказать, «социализм с человеческим лицом»(?) и, по глупости, «за рулившими не туда», или они изначально были нацелены на ее уничтожение, для чего пользовались самими коварными и изощренными методами и способами? Думаю, что было и первое и второе. Но, в целом, все же, процесс разрушения был управляем извне и осуществлялся, по большей части, «пятой колонной», находившейся внутри страны и пользовавшейся во всю упомянутыми ошибками объективного и субъективного характера.
Первые удары по основам государственного устройства были нанесены еще задолго до приснопамятного 1985 г. Но они носили глубоко болезненный характер. Ибо направлены были по образующей СССР, его великой ИДЕЕ – Коммунизму, как варианту мирского понимания христианского жизнеустройства, и, соответственно, идеократическому фундаменту нашего государства. Оба удара были нанесены Н.С. Хрущевым в разное время. Первый, косвенный, – в 1956 году на ХХ съезде КПСС по «культу личности Сталина», а значит и по коммунистической идее в целом, так как из 40 лет тогдашней Советской власти, почти 30 лет страну возглавлял именно он. При нем же она и была сформирована в привычном для нее тогда облике. И, соответственно, имя Сталина стало синонимом коммунизма как идеи. Множество споров не утихает о личности Сталина до сих пор. Однако, отрешившись от эмоций и морализаторства и опираясь исключительно на цифры и факты, можно сделать вывод о весьма благотворном влиянии Сталина на развитие русской государственности, улучшению материальной базы жизни русского народа и упрочению его роли и места в мире.
Квалифицированные историки не устают повторять, что историю и исторические личности нельзя оценивать исходя из современного состояния вещей, их понимания и уровня реализации. Нельзя оценивать из сытых и защищенных «частоколом» ракет стратегического паритета 80-х годов, Сталина, с выпавшими на его долю страшными двадцатыми, тридцатыми и сороковыми годами ХХ века. Со странной, униженной и разрушенной, отодвинутой на мировые «задворки» и лишенной, казалось, всяких шансов вернуться на авансцену мировой истории. Кто же заложил основы этой спокойной, до скучности, «халявы» 70-80-х годов, если не Сталин? Да, для этого потребовались жесткие, а порою и жестокие меры. Как еще Сталин мог за десять лет создать индустрию, иначе как за счет системы принуждения и крестьянства – необходимы были деньги (простые продукты), миллионы пролетариев в крестьянской стране, железная дисциплина и порядок? И как без этой индустрии можно было победить во Второй Мировой войне? Между прочим, обеспечив тем самым, само физическое выживание русского народа как цивилизационной единицы! И как без этой индустриализации можно было избавить русский народ от периодических, но неумолимых, неурожаев и обусловленных ими голодовок? И почему это У. Черчилль, ярый антикоммунист, так комплиментировал умершему Сталину, сказав, что «он принял страну с сохой, а сдал с ядерной бомбой»?!
Любопытна, кстати, позиция наших доморощенных «демократов» по этому поводу. Они заламывают себе руки в причитаниях по поводу «большевиков, уничтоживших в 17-м прекрасную страну» с одной стороны и по поводу «массовых репрессий, устроенных Сталиным по отношению к виднейшим представителям Советского руководства в 37-м» (по мнению «демократов» — всех без исключения, гениев и талантливых людей) с другой, не замечая при этом, что и первые, и вторые – суть физически одни и те же личности.
Второй удар Хрущевым был нанесен на ХХII съезде партии в 1962 г. уже непосредственно по самой ИДЕЕ. Путем ее де сакрализации методом обозначения конкретных сроков ее наступления и конкретных параметров этого наступления. Имеющих, по сформулированным Хрущевым «лекалам», де-факто, слишком бытовой и примитивный, до убогости, характер. К тому же, в заявленных параметрах «догнать и перегнать» и «от каждого — по способностям, каждому – по потребностям», в реалиях тех лет, явно не достижимых.
Делал ли Хрущев все это сознательно? Думаю, вряд ли. Узость мышления, его примитивизм и отсутствие понимания глубинной сути происходящих в мире процессов, помноженное на личные амбиции и комплексы, были решающими моментами в его действиях. Не будучи способным осмыслить и сформулировать концептуальные идеи и стратегические замыслы в существовании государства (на постмобилизационном этапе), Хрущев ограничился мелким доктринерством и игрой в личные амбиции. Но своими действиями заложил в фундамент нашей страны мину замедленного действия, которая и позволила затем его «последователям» взорвать ее с огромной разрушительной силой для нас.
После Хрущева, общество, лишенное идеалов, концепции развития и стратегии ее реализации, ограничивалось лишь тактическими ходами, неизбежно накапливая ошибки и создавая, тем самым, предпосылки для грядущего взрыва. Дальнейшее было делом времени и «техники». Достаточно было оказаться «нужному» человеку на вершине иерархического русского государства, создать необходимые внешние условия и организовать определенным образом их взаимодействие с внутренними обстоятельствами, и «дело было в шляпе».
Горбачев начал «перестройку» с двух моментов, имеющих, однако, крайне важное значение. Первое. Он с подручными начал убеждать нас всех, что все в этом мире — «белые и пушистые», внешних врагов у нас, соответственно, то же нет, а значит, незачем объединяться вокруг власти, подавлять местнические интересы в пользу общегосударственных и бороться против врагов внутренних. Их ведь то же, соответственно, нет. Эта идейка, под брендом «нового мышления», вызвала к новой жизни, уж было зачахнувших, идеологов «конвергенции и соития в дружеских объятиях всех цивилизованных народов». Параллельно с этим, началась открытая и оголтелая, явно притянутая за уши, ревизия, как советского периода, так и всей русской истории в целом. Под еще одним брендом «гласности». Тут злую шутку с Советской властью сыграла марксистская догма «исторического материализма», рассматривающего человеческую историю исключительно через призму классовой борьбы и последовательно сменяющих друг друга общественных формаций, в отрыве от общего, естественно исторического, контекста.
В результате, при достаточно высоком общеобразовательном уровне, даваемом человеку советской школой университетского типа, уровень объективных исторических знаний был крайне низок. Соответственно, крайне доступным становился метод манипуляции сознанием советских граждан, основанный на поражении исторической памяти народа и основ его самоидентификации в мире. Это – один из элементов консциентального оружия, реализуемый посредством массированных атак через СМИ. В течении буквально каких-то нескольких лет из образа народа-победителя был сформирован образ «вечного неудачника», комплекс абсолютной исторической неполноценности и пораженчества. Для которого (народа), мол, выпало большое счастье в том, что «семья цивилизованных народов» еще будто бы готова принять обратно своего «блудного сына» и вернуть его на «столбовую дорогу мировой цивилизации».
Гремучая смесь первого и второго, усиленная мощью и всеохватностью телевидения, атрофирование инстинкта «национального самосохранения», вследствие слишком спокойной и уверенной жизни русских в 50 — 80-х годах, привели к поразительным результатам. Сложилась почти классическая революционная ситуация — когда «ни верхи не хотели, ни низы не могли». Серия просчетов (а просчетов ли?) в системе производства и распределения материальных благ, пришедшаяся на конец восьмидесятых, с их очередями и пустыми прилавками, лишь усилила эффект. Причем, что характерно, на 1989 г., год повальных очередей и талонов, приходиться пик производства в СССР чего бы то ни было. В этом году был собран рекордный урожай, добыто больше всего нефти, выплавлено стали и собрано автомобилей, чайников и т.д. и т.п. Однако, полки по-прежнему оставались пусты и становились еще «пустее». Большую роль в этом деле сыграли совершенно идиотские Законы «О кооперации», «О предприятии» и Указ «О борьбе с пьянством». Они, как раз, и выдергивали «фундаментные блоки» из советской системы хозяйствования, разрушая основы государственной экономики и финансов. Что, в конечно счете, и привело их к полному коллапсу.
Далее, следуя мысли Н.И. Костомарова, приведенной в эпиграфе, дело было за множеством мрази, повылезавшей из всяческих щелей, как дождевые черви после обильного ливня. Все это, помноженное на воскресший национализм в самых диких его формах и проявлениях, и взорвало СССР. При явном попустительстве и потворстве власть предержащих, так называемой «элиты», которая уже давно тяготилась совокупной ролью «наемных менеджеров», мечтая о праве «вотчинного владения» национальными богатствами всего народа, да и им самим.